В последние годы арктическая тематика стала одной из важнейших в политической повестке дня России. Актуальность ей обеспечили сразу несколько вновь возникших факторов. Здесь можно назвать и необходимость разведки новых месторождений, и сокращение площади льда, открывающее новые возможности в использовании Северного морского пути (СМП), и усиление противостояния России, США и их союзников, повлёкшее за собой новый виток борьбы за раздел сфер влияния в мире.

Большинство международных экспертов признают Россию лидером в сфере освоения Арктики. Ведущая роль России обусловлена целым рядом факторов: на Россию приходится более 60% арктической суши и более 80% населения, проживающего выше Северного полярного круга, она контролирует около половины арктического континентального шельфа и владеет разветвлённой системой портовых сооружений и прочих инфраструктурных объектов. Однако несмотря на лидерство России в Арктическом регионе по абсолютным показателям, эксперты склонны считать, что по уровню социально-экономического развития полярных территорий Россия значительно отстаёт от других государств арктической «пятёрки».

Комплексное социально-экономическое развитие Арктической зоны РФ (АЗРФ), предусмотренное проектом стратегии развития АЗРФ на период до 2035 г. , требует значительных капиталовложений. В условиях санкций и мирового экономического кризиса возможности российских компаний по привлечению внешнего финансирования ограничены. Среди западных компаний только французская Total готова инвестировать в арктические проекты.

Российские компании в интересах развития АЗРФ могут привлечь средства азиатских финансовых структур или Фонда национального благосостояния (ФНБ). Первый вариант предполагает получение финансовых ресурсов под высокую процентную ставку. Кроме того, к примеру, Китай, зная, что Россия имеет слабую переговорную позицию из-за введения западных санкций, зачастую предлагает связанные кредиты, обуславливая их закупкой китайского оборудования. Это не всегда выгодно российской стороне.

Объёмы инвестиций по линии ФНБ ограничены. Средства Фонда распределяются согласно строгим критериям, и большинство заявок от нефтегазовых компаний отклоняется. В качестве положительного примера можно назвать удовлетворённую заявку от компании «Новатэк» на проект «Ямал СПГ» (кредит в размере 150 млрд руб.) [1].

Происходит снижение притока иностранных инвестиций в АЗРФ. Так, с 2012 по 2017 г. их доля в структуре финансирования инвестиционной деятельности в целом по АЗРФ сократилась более чем в два раза (с 10,1% до 4,1%) [2]. Экономические санкции привели не только к значительному сокращению объёмов финансирования и сворачиванию международного сотрудничества, но и к ограничению доступа отечественных нефтегазовых компаний к технологиям шельфовой добычи. Из- за санкций многие иностранные компании были вынуждены приостановить либо существенно ограничить участие в реализации проектов на арктическом шельфе. В частности, от совместной работы с «Роснефтью» на шельфе отказались ExxonMobil, Equinor (ранее Statoil), итальянская Eni.

Оставаясь среди наших партнёров, французская Total в марте 2019 г. выкупила 10-процентную долю в проекте «Арктик СПГ-2» за 2,5 млрд долл. Патрик Пуянне (Patrick Pouyanne), главный исполнительный директор Total, отметил, что участие в «Арктик СПГ-2» вписывается в общую стратегию компании по увеличению производства и экспорта СПГ на растущий азиатский рынок. Низкая себестоимость производства СПГ является значительным преимуществом проекта. Операционные затраты на сжижение газа на «Ямал СПГ», по оценке Vygon Consulting, составляют около 2,85 долл. за MBTU. «Новатэк» обещал, что снизит затраты на сжижение газа в «Арктик СПГ- 2» до 2 долл. за MBTU, что защитит проект от рисков падения цен на СПГ [3].

После введения западных санкций наблюдается увеличение российско-китайского сотрудничества в Арктике. Успешный запуск проекта «Ямал СПГ», в котором Китай обеспечил до 60% капитала, заложил благоприятную основу для дальнейшего развития партнёрства. В июле 2019 г. Китайская национальная компания по разведке и разработке нефти и газа и Китайская национальная шельфовая нефтяная корпорация выкупили 20-процентную долю участия (по 10%) в российском проекте «Арктик СПГ-2». У китайских компаний будет самый большой пакет акций среди иностранных инвесторов. Заключение сделки повышает вероятность того, что «Новатэк» сможет получить проектное финансирование от китайских банков, если в этом будет необходимость. Кроме того, сделка подтверждает намерение Китая наращивать импорт СПГ. Проект «Арктик СПГ-2» предусматривает строительство трёх очередей по производству СПГ мощностью 6,6 млн тонн в год. Он реализуется на ресурсной базе Салмановского (Утреннего) месторождения в Ямало-Ненецком АО.

В условиях санкций российские компании «Роснефть» и «Газпром» заинтересованы в привлечении китайских фирм к совместному освоению арктического шельфа. В частности, в 2016 г. «Газпром» предлагал Китайской национальной шельфовой нефтяной корпорации участвовать в разработке нефтяных месторождений на арктическом шельфе [4]. В сентябре 2018 г. в рамках Восточного экономического форума «Роснефть» и Китайская национальная нефтегазовая корпорация обсуждали возможность сотрудничества на шельфе. Однако информации о совместных проектах пока нет.

Вопрос заключается также в том, насколько китайские компании смогут заменить западных партнёров России в работе на арктическом шельфе, особенно в плане предоставления технологий. В целом российско-китайское технологическое сотрудничество в нефтегазовом секторе активизировалось с момента введения санкций [5]. К примеру, в 2017 г. компания «Газпром геологоразведка» подписала контракт с Китайской нефтяной сервисной компанией об аренде полупогружной плавучей буровой установки «Нанхай-8». «Газпром» с помощью этой установки намерен пробурить поисково-разведочные скважины в Карском море.

Перспективной сферой сотрудничества России и Китая в Арктике является судостроение. 7 июня 2019 г. «Новатэк», «Совкомфлот», Китайская морская судоходная компания и Фонд Шёлкового пути заключили соглашение о создании совместного предприятия «Морской арктический транспорт». Основным направлением деятельности станет создание флота ледокольных танкеров арктического ледового класса для круглогодичной транспортировки сжиженного природного газа. Сделка позволит упростить привлечение китайских финансовых средств для строительства новых танкеров-газовозов и приведёт к более тесному сотрудничеству с китайскими партнерами (оборудование, технологии). Но часть заказов может уйти на китайские верфи.

В настоящее время безусловным лидером по производству данных судов является Южная Корея [6]. Доля китайских судостроителей на рынке судов для перевозки СПГ составляет 7%. Однако, как отметило издание China Daily в декабре 2018 г. , Китай переходит к масштабному инвестированию в стремительно растущий рынок танкеров для перевозки СПГ [7]. Об успехах китайской судостроительной промышленности в этой новой высокотехнологичной отрасли говорит тот факт, что в декабре 2018 г. на китайской верфи был достроен первый в мире всесезонный арктический танкер для перевозки газового конденсата «Бориc Соколов», который будет работать в проекте «Ямал СПГ».

Ещё одной перспективной сферой сотрудничества России и Китая в Арктике является развитие Северного морского пути. В ноябре 2017 г. на 22-й встрече глав правительств председатель Китая Си Цзиньпин и премьер-министр РФ Дмитрий Медведев договорились о совместном исследовании, создании необходимой инфраструктуры и использовании СМП. Китайская сторона понимает, что разработка нефтегазовых ресурсов в Арктике должна сопровождаться развитием транспортной магистрали; к примеру, СПГ с Ямала экспортируется на азиатские и европейские рынки по СМП.

Во время Арктического форума, проходившего в Архангельске в марте 2017 г. , государственная китайская компания Poly Technologies предложила планы инвестиций в строительство нового глубоководного морского торгового порта в Архангельске и железнодорожной магистрали «Белкомур» на сумму 5,5 млрд долл. В том же году эта компания выразила намерение инвестировать 300 млн долл. в развитие мощностей порта Мурманск, который может стать базой для приёма и обслуживания китайских судов. Однако пока нет фактов, подтверждающих подписание соответствующих соглашений.

Пекин не спешит принимать инвестиционные решения по строительству в АЗРФ инфраструктуры. С точки зрения ряда китайских экспертов, совместное развитие СМП — российское предложение, на которое Китай отреагировал прежде всего по стратегическим и политическим соображениям, а не по экономическим [8]. Китайские эксперты отмечают, что портовые сооружения СМП устарели и неэффективны. По их мнению, Россия не имеет достаточных средств для того, чтобы поддерживать текущий уровень обслуживания СМП, не говоря уже о том, чтобы оказывать услуги надлежащего качества в случае превращения пути в международный транзитный коридор. Для принятия китайскими компаниями положительного решения об инвестициях в инфраструктуру СМП им необходимы гарантии предоставления благоприятных условий прохода их судов. Для России стремление Китая к получению исключительных прав на использование этой транспортной артерии невыгодно и небезопасно [9]. В среднесрочной перспективе участие Китая в модернизации инфраструктуры СМП будет увязываться в первую очередь с совместной реализацией российско-китайских проектов по разработке нефтегазовых месторождений («Ямал СПГ», «Арктик СПГ-2»). Использование СМП будет сводиться главным образом к транспортировке партий углеводородов с мест их добычи в российской Арктике в порты Китая [10].

В целях развития российско-китайского сотрудничества в Арктике представляется важным обратить внимание на повышение конкурентоспособности российских проектов. Китай рассматривает различные варианты защиты своих интересов и выбирает среди них оптимальные. В настоящее время китайские компании рассматривают возможность осуществления добывающих проектов не только на территории российской Арктики, но и в Норвегии, Канаде [11], Гренландии. Китайские компании проявляют интерес к строительству портов в Исландии, Швеции, Норвегии. Вероятно, что в конечном итоге для реализации будут выбраны лишь некоторые проекты и необязательно — российские.

Представляется важным отметить развитие сотрудничества Рос- сии и Южной Кореи в Арктике. Кооперация осуществляется в области эксплуатации СМП, в судостроении, энергетике. В июне 2018 г. «Новатэк» и Корейская газовая корпорация подписали меморандум о взаимопонимании относительно сотрудничества в сфере сжижения газа. Обсуждалась возможность участия южнокорейской компании в проекте «Арктик СПГ- 2». Впрочем, пока южнокорейские фирмы воздерживаются от прямых инвестиций в российские компании, опасаясь санкций США.

Хотя Сеул является одним из основных союзников США в Северо-Восточной Азии, Южная Корея не присоединилась к американским санкциям против России. Однако из-за ведущей роли, которую играют США в мировой финансовой системе, избежать негативного влияния санкций на экономические отношения Южной Кореи и России не удалось. Южнокорейские компании испытывают сложности в финансировании российских фирм, находящихся под санкциями, и неохотно идут на предоставление кредитов в американских долларах, что препятствует инвестиционным решениям. В целях адаптации к новым неблагоприятным рыночным условиям южнокорейские компании разработали свои стратегии снижения рисков. Во-первых, они сотрудничают с российскими предприятиями в областях, не затронутых санкциями, например предоставляют техническую поддержку при строительстве танкеров по перевозке СПГ и оказывают финансовую помощь в их приобретении. Во-вторых, решающее значение отводится правительственной поддержке совместных проектов, что влечёт за собой снижение риска санкций. Межправительственные инвестиционные фонды и экспортно-импортные торговые агентства стали ключевой платформой для безопасных финансовых операций. Так, в 2017 г. Экспортно-импортный банк Кореи подписал меморандум о взаимопонимании с Российским агентством по страхованию экспортных кредитов и инвестиций для финансирования совместных проектов. Тем не менее, по мнению зарубежных экспертов, в ближайшее время южнокорейские компании могут оказаться «между молотом и наковальней». С одной стороны, бизнес попадёт под давление правительства Мун Чжэ Ина, которое для достижения своих внешнеполитических целей будет побуждать фирмы наращивать кооперацию с российскими предприятиями. С другой стороны, при усилении американских санкций для южнокорейских компаний будет всё сложнее поддерживать текущий объём сотрудничества с РФ [6].

C учётом ограниченности бюджетных возможностей и дефицитности «длинных» и дешёвых кредитов значимым источником инвестиционных средств становятся накопления предприятий. Однако действие факторов северного удорожания ограничивает возможности накопления капитала. В результате прямые частные инвестиции в Арктике могут позволить себе только ресурсодобывающие компании («Роснефть», «Газпром нефть», «Восток-уголь», «Норильский никель», «Еврохим»).

В ситуации внешнего санкционного давления и относительно низких цен на нефть требования к качеству использования инвестиций возрастают. В противном случае масштабные инвестиции будут вкладываться в новые неэффективные проекты, а поддержание этих проектов «на плаву» потребует всё новых и новых капиталовложений. Без перехода от экстенсивного роста за счёт наращивания массы используемых ресурсов к режиму интенсивного развития путём повышения эффективности, российские компании, как и экономика страны в целом, не смогут выйти из тупика консервации и технологической отсталости и обеспечения воспроизводства на низком технологическом уровне.

В сложившихся условиях целесообразна мощная и целенаправленная политика государства, ориентированная на ликвидацию существующих узких мест в системе мер по освоению Арктического региона. В частности, было бы обоснованно обратить внимание на развитие транспортной инфраструктуры преимущественно за счёт увеличения государственных инвестиций, на создание судостроительных мощностей и разработку специализированного оборудования (производственные и буровые платформы). По мере реализации таких мер могут возникнуть объективные предпосылки повышения инвестиционного интереса в РФ и за границей к Арктическому региону России в целом, а не только к ресурсодобывающим отраслям.