В начале XVII в. в Новой Франции (общее название французских владений в Северной Америке) детям коренных народов стали давать официальное европейское образование. Колониальные школы управлялись католическими миссионерами из французских религиозных орденов. Эти школы создали модель участия церкви в образовании коренных народов, которая доминировала вплоть до Второй мировой войны. Основными целями этих миссионерских школ были цивилизирование и христианизация коренных народов, традиционный образ жизни которых рассматривался как низший или языческий (не христианский).

В конце XVIII и начале XIX в. протестантские церкви также стали активно заниматься образованием детей коренных народов на территории современной Канады. С 1763 по 1830 гг. колониальные правительства занимались «делами индейцев» через военных. С 1830 г. управление колониями было передано Государственному секретарю — тогда часть бюджета была направлена на образование коренных народов за счёт пожертвований церковным организациям. Это финансирование позволило построить так называемые рудиментарные школы, также известные как миссионерские школы, в поселениях коренных народов (в резервациях). Миссионеры давали ученикам курс, который часто представлял собой сочетание начатков христианской доктрины и обучения элементарной грамотности и счёту.

С 1830х гг. поселенческие церкви, главным образом Римско-католическая и Англиканская конфессии, в сотрудничестве с колониальными правительствами, а позднее с федеральным правительством начали создавать школы-интернаты. К 1900 г. в Канаде насчитывалось 64 школы-интерната, укомплектованных учителями-миссионерами, которые давали профессиональное и религиозное обучение [5]. Колониальные, а затем и федеральные власти рассматривали эти школы как идеальную систему образования молодёжи коренных народов, поскольку они лишали детей влияния традиционной семьи и культуры. Ассимиляционная практика школ укрепила общую политику правительства по ассимиляции коренных народов в колониальный период истории этой страны.

СТУДЕНТКИ И МОНАХИНЯ В КЛАССЕ В ШКОЛЕ КРОССЛЕЙК, МАНИТОБА, 1940 ГОД

Всякий раз, когда в общины коренных народов прибывали представители властей, которым поручалось так называемое «выдворение» детей, некоторые родители прятали своих детей, чтобы тех не забирали в школы-интернаты. Режим в таких школах был очень жёстким. Учащиеся подвергались физическому наказанию за любое неповиновение, им запрещалось использовать свои родные языки, их активно заставляли стыдиться своего происхождения. Многие дети в школахин- тернатах также страдали от сексуальных надругательств. Кроме того, имеются данные о том, что многие воспитанники умерли в период обучения или уже дома от болезней, которыми заразились в школеинтернате. Так, в 2021 году в Канаде были найдены многочисленные ранее неизвестные захоронения детей воспитанников школ-интернатов при церквях. Расследование пока продолжается. В 1970х гг. правительство начало закрывать школы-интернаты в Канаде. Школа-интернат Гордона в Саскачеване перестала осуществлять свою деятельность лишь в 1996 г., став последней такой школой в Канаде.

УЧЕНИКИ В СТОЛОВОЙ ИНДЕЙСКОЙ ШКОЛЫ-ИНТЕРНАТА В ЭДМОНТОНЕ, КОНЕЦ 1920-Х — НАЧАЛО 1930-Х ГОДОВ

1 июня 2008 г. федеральное правительство учредило пятилетнюю комиссию по установлению истины и примирению, с тем чтобы оставшиеся в живых лица, посещающие школы-интернаты, могли делиться своими историями в безопасной обстановке и информировать канадцев о школах-интернатах и их воздействии на коренные народы. В этом же 2008 году канадское правительство во главе с премьер-министром Канады С. Харпером принесли официальные извинения за проводившуюся в XX веке политику ассимиляции, в частности в школах-интернатах.

С 1867 г. образование для молодёжи из числа коренных народов делилось на две категории: образование для «статусных» индейцев, оно находилось в сфере ответственности федерального правительства, и образование для молодёжи, не имеющей статуса индейцев, инуитов и метисов, которое относилось к сфере ответственности местных властей. К 1900 г. в резервациях насчитывалось 226 финансируемых из федерального бюджета дневных школ [5]. Большинство учителей были миссионерами, и в учебную программу по-прежнему включалась значительная доля религиозного обучения, введённого более ранними миссионерскими школами. К 1930м гг. учебная программа стала более точно соответствовать учебным программам регулярных канадских провинциальных школ.

В 1940х гг. мало кто из индейских «статусных» детей мог доучиться до конца начальной школы. Большинство из них оставалось на второй год в 3м или 4м классе, и лишь небольшая часть из них заканчивала начальную и поступала в среднюю школу. После проведения в конце 1940-х гг. крупного обзора системы образования коренных народов федеральное правительство в сотрудничестве с провинциальными органами управления образованием разработало политику интеграции системы образования и выделило федеральные средства, чтобы учащиеся могли посещать провинциальные начальные и средние школы. Сертифицированные на уровне провинции учителя заменили не сертифицированных учителей (в основном миссионеров) в школах в резервациях, и с этого момента школы стали придерживаться учебной программы для той провинции, в которой они находились. Число учащихся в провинциальных школах быстро росло, и к 1960 г. в провинциальных школах за пределами резерваций обучалось около 10 тысяч учащихся из числа коренного населения [5]. Большинство учеников из числа коренных народов при этом не добивались успехов в учёбе. Так, в 1967 г. в канадских университетах обучалось лишь 200 студентов из числа коренного населения [5].

В 1972 г. Ассамблея первых наций разработала политику в области образования коренных народов под названием «Индейский контроль индейского образования» (Indian Control of Indian Education). Впоследствии эта политика была принята канадским Министерством по делам индейцев и развитию Севера в качестве неофициальной политики в области образования. Она отметила важность контроля со стороны местных общин в целях улучшения образования, необходимость увеличения числа учителей из числа коренных народов, разработки соответствующих учебных программ и учебных ресурсов в школах коренных народов, а также важность преподавания языка и традиционных ценностей коренных народов.

УЧЕНИКИ ИНДЕЙСКОЙ ШКОЛЫИНТЕРНАТА, 1950 ГОД

В 1972 г. в Университете Саскачевана была запущена первая в своем роде программа Индейского педагогического образования, в которую начали принимать студентов из числа коренного населения. В школах резерваций стали проводиться занятия на языках коренных народов. В нескольких университетах Онтарио, Манитобы, Саскачевана, Альберты, Британской Колумбии, Новой Шотландии и Нью-Брансуика были разработаны программы профессиональной подготовки преподавателей из числа коренных народов для увеличения их числа. По данным Ассамблеи первых наций 2010 г. в Канаде насчитывается более 515 начальных и средних школ, в которых обучается более 100 тысяч учащихся из числа коренных народов. Это свидетельствует об увеличении числа школ, находящихся в резервациях [4].

Усилия лидеров и преподавателей из числа коренных народов по приобретению полномочий на образование их детей способствовали принятию федерального и провинциального законодательства, формализующего местную юрисдикцию в области образования общин коренных народов. Были подписаны специальные соглашения об образовании коренных народов, например, заключительное соглашение Нисгаа 2000 г. в Британской Колумбии [7], закон об образовании Микмака в Новой Шотландии в 19971998 гг. [6], закон об юрисдикции коренных народов в области образования в Британской Колумбии в 2007 г. [3]. Далее в соответствии с этими документами общины коренных народов добились принятия регулятивных мер в образовании коренных народов.

Образование под руководством коренных народов предоставило им возможность создавать и руководить своими собственными школьными советами. В результате достижения Соглашения о заливе Джеймс и Северном Квебеке в 1976 г. был создан Школьный совет кри (кри — североамериканский индейский народ). Это крупнейший школьный совет, контролируемый коренными народами в Канаде. Несмотря на то, что образование индейцев, находящихся в резервациях, находится под федеральной юрисдикцией, Школьный совет кри действует под юрисдикцией штата Квебек в области образования, поэтому совет финансируется совместно Квебеком и Оттавой. Школьный совет Кативика был также создан в соответствии с Соглашением о заливе Джеймса и Северном Квебеке для обеспечения начального и среднего образования среди инуитов для детей в 14 школах Нунавика в Северном Квебеке. Создание в 1999 г. федеральной территории Нунавут привело к появлению правительства территории, контролируемого инуитами, которое работает над созданием собственной системы образования. В учебных программах инуитов их язык инуктитут определяется как язык обучения для всех начальных классов [5].

Согласно данным переписи населения в 2006 г., 38 % «коренных детей» не окончили школу, 20 % имели аттестат о школьном образовании как наивысший образовательный ценз, 13 % — документ о среднем профессиональном образовании, 17 % закончили колледж, 7 % получили высшее образование [2].

С 1970х гг. для повышения образовательного уровня коренных народов сделано многое. Увеличено федеральное финансирование, введена программа партнёрства между аборигенными сообществами и образовательными учреждениями, созданы новые университетские программы. Предусмотрено преподавание в начальной школе на родных языках коренного населения. После окончания средней школы выходцы из коренных народов стали чаще поступать в колледжи для получения дальнейшего образования.

DOI: 10.51823/74670_2022_1_74