На сегодняшний день поддержка и модернизация оленеводства остаются одними из стратегических направлений развития Арктической зоны Российской Федерации, в том числе с точки зрения укрепления продовольственной безопасности на региональном и национальном уровнях. В то же время оленеводство выступает в качестве одной из ключевых отраслей традиционной хозяйственной деятельности коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, играя большую роль не только в сохранении традиционной культуры и самобытности, но и в обеспечении занятости жителей Арктики [7].

В то же время развитие отрасли на текущем этапе характеризуют такие тенденции, как сохранение низкого уровня экономической эффективности и высокая дифференциация качества управления в зависимости от региона. В разрезе экологии эти тренды проявляются в низком качестве утилизации вторичных ресурсов и отходов оленеводства. При этом ни выделение субсидий, ни прочие текущие меры поддержки не позволяют купировать обозначенные тенденции и добиться смены хотя бы экологической парадигмы развития отрасли [1].

Решению данной задачи мог бы поспособствовать переход к модели формирования добавленной стоимости за счет запуска проектов утилизации вторичных ресурсов оленеводства (шкур, костей, рогов) с целью выпуска фармацевтической, высокотехнологичной и иной продукции. Одним из наиболее перспективных направлений в данном отношении является утилизация вторичных ресурсов оленеводства с целью получения материалов для производства коллагена [7; 8].

Так, в Ненецком автономном округе уже запланировано создание предприятия, способного ежегодно перерабатывать 1000 тонн сырья и обеспечивать выпуск 200 тонн готовой продукции. При этом данное производство полностью релевантно целям федерального проекта «Экономика замкнутого цикла», входящего в структуру нацпроекта «Экологическое благополучие» [1].

Под соответствующие проекты уже разрабатываются и внедряются меры поддержки межотраслевого характера. Базовые инициативы разрабатываются на уровне федеральных органов власти (Минсельхоз, Минэкономразвития, фонды развития промышленности и т. д.), а затем интегрируются в единые комплексы за счет усилий региональных властей [7].

В то же время необходимо отметить наличие значимых проблем законодательного регулирования соответствующей деятельности. Хотя северный олень и признан сельскохозяйственным животным, законодатель так и не зафиксировал оленеводство в качестве одного из отраслевых направлений животноводства. Результатом этого стало то, что в условиях отсутствия четкого и унифицированного правопонимания оленеводы чаще всего не могут воспользоваться ни одной из предлагаемых федеральными структурами форм поддержки бизнес-проектов: например, представители Минсельхоза переадресуют их к коллегам из Минэкономразвития и наоборот. Между тем маржинальность оленеводства в большинстве регионов недостаточно велика, чтобы обеспечить запуск тех же проектов по выпуску коллагена за счет собственных ресурсов или сделать их привлекательными для частных инвесторов [3; 4; 6]. Реализация этих инициатив требует выполнения такого условия, как допуск к программам государственной поддержки деловых инициатив, однако возможность этого блокирует наличие правовых лакун. С другой стороны, обозначенные пробелы в законодательстве создают ситуацию, при которой рога, шкуры и кости оленей не могут с правовой точки зрения рассматриваться как побочные продукты животноводства или производства. Они представляют собой именно отходы, которые могут быть использованы в производстве лишь после прохождения стадии утилизации. До этого они представляют собой предмет, подлежащий учету посредством Федерального классификационного каталога отходов. Только по завершении утилизации рога, кости и шкуры могут получить соответствующий код Общероссийского классификатора продукции по видам экономической деятельности. Причисление материалов, пригодных для производства коллагена, само по себе лишает оленеводов возможности использовать упрощенный алгоритм «побочная продукция животноводства — новая продукция для других отраслей». Но еще большие проблемы создает ригидность правопонимания и правоприменения на региональном уровне. Власти субъектов Федерации продолжают воспринимать утилизацию преимущественно в контексте захоронения и хранения отходов, зачастую забывая о возможностях, связанных с извлечением и использованием полезных фракций. И это также создает значимые проблемы, поскольку именно региональные власти реализуют функцию интеграции федеральных мер поддержки на местах. Проблему усугубляет размытый характер правового статуса самих оленеводов как субъектов хозяйственной деятельности [2; 5].

При этом важно понимать, что само по себе устранение обозначенных пробелов в законодательстве не может устранить полностью проблемы отрасли. Также необходимо реализовать меры, стимулирующие развитие утилизации отходов оленеводства в ключе вовлечения полезных фракций в хозяйственную деятельность.

В частности, необходимо развивать в качестве приоритета деятельность по снижению отходов в обороте ТКО на принципах экономики замкнутого цикла, в том числе инициировать отраслевые программы, пилотные проекты по сбору и утилизации отходов от использования продукции АПК путем ее отдельной маршрутизации с привлечением МСП. Необходимо внести в число приоритетных видов для поддержки МСП по тем разделам поддержки, которые предусматривают субсидии на модернизацию оборудования, услуги инжиниринговых центров, лизинг, экспорт и пр., на экологические направления (различные виды аренды, кроме транспортных средств и средств индивидуальной мобильности) за исключением транспортных средств и средств индивидуальной мобильности, предусмотренных для граждан с ограниченными возможностями по здоровью, а также на сбор, переработку и др.

Также необходимо внести в число видов деятельности по разделу общественно полезных видов деятельности для признания статуса социального предпринимательства экологические направления (сбор, переработка, различные виды совместного использования — коллективного использования, возможно аренды, кроме автотранспорта, и др.) для МСП.

Система публичной власти также должна способствовать развитию рынка для продукции с включением вторичного сырья путем развития механизма «зеленых» закупок. Необходимо предусмотреть в рамках «зеленых» закупок помимо товаров возможность закупки услуг, в том числе в рамках программ комплексного развития территорий, программ благоустройства (с экологическими показателями, долей применения вторичного сырья и др.).

В целях сохранения качества и услуг следует развивать систему сертификации и стандартизации как в государственном (ГОСТ и т. д.), так и в добровольном форматах, принимаемую для продукции с включением вторичного сырья.